Писать о недавнем прошлом, наверное, сложнее всего — есть риск скатиться в лютую объективщину. Но художественная литература для того, наверное, и задумана. Тем удивительнее, что даже про 90-е годы прошлого века можно рассказывать совершенно по-разному — с непрошибаемым юмором или с мрачной тоской.

Наринэ Абгарян. «Понаехавшая» [18+]

Исподнее эпохи.

Ну, ребята, ну Абгарян даёт! Нет, про её чувство юмора я знала ещё со времён «Манюни», и тут она тонкости иронии и изящности оборотов не сбавляет. Но при этом в части лексикона и поднятых тем идёт в абсолютный разнос. С другой стороны, а как ещё писать о 90-х? О лихих, столичных, где у одних фига с маслом, а у других золотая цепь с палец толщиной.
Понаехавшая понаехала в Москву прямиком с гор, чтобы учиться, но учиться не получилось — выбирая между работой и пустым животом, она выбрала работу. И устроилась в обменный пункт валюты в гостинице «Интурист». Это где в одном холле встречаются бизнесмены, заморские гости, проститутки, уборщицы, звёзды сцены и недоучившиеся студенты.
Это только кажется, что, работая рядом с деньгами, наша героиня вела привольную жизнь. Нет, хватало ей только-только. Но задержаться на месте, кажется, заставили вовсе не деньги. А люди.
Главный лейтмотив всей книжицы: «Мне всегда везло на людей». И пусть стройного повествования тут не получилось, скорее, набор историй, в основном уморительно смешных, но они составляют чумовую картину той эпохи, да и вообще, кажется, нашего народа.
Рассказики забористые, практически «секс, дринкс энд рок-н-ролл», мата никто не жалеет (кроме самой Понаехавшей, скромной филологини), но ко многим героям и самому повествованию я прониклась бешеной симпатией. Мощная, бурлящая жизнь, где что естественно — то не безобразно.

Леонид Юзефович. «Журавли и карлики» [18+]

«Бывают времена, подобные болезни».

История эта ветвится и переплетается. История эта — о двух самозванцах, одном пройдохе и одном жизнеописателе. Тимофей Анкудинов, выдающий себя за сына Василия Шуйского, подложный цесаревич Алексей, бывший геолог Жохов и историк Шубин. Далёкое прошлое и кажущиеся такими недавними 90-е годы прошлого столетия. Борьба, обман, страх, риск, погоня за счастьем и мрак. И вечная война «журавлей» и «карликов».
«Плутовской роман» — вот то, что вертелось у меня на языке, ещё когда я только обдумывала отзыв. При том, что с литературоведческой терминологией я на вы, сразу полезла уточнять свои ощущения. Они не подвели — вполне себе плутовской роман. По крайней мере, в отношении двух главных героев — Анкудинова и Жохова. Они здесь звёзды первой величины, остальные, что бы ни утверждала аннотация, всё же для полноты картины, для того, чтобы стать дополнением в их историях, чтобы стать свидетелями их жизни.
Судьба Анкудинова настолько необычна и неправдоподобна, что могла быть только реальной — выдумать такое ни у одного автора смелости бы не хватило. И действительно — интернет подтверждает, что он существовал, хотя биографию его автор творчески переосмыслил и расцветил.
А вот судьба Жохова хоть и полна поворотов, но довольно обычна для описываемого времени — начала 90-х. Сколько было их, таких, кто крутился в «лихие», кто готов был связаться хоть с бандитами, хоть с иностранцами (сильно ли они тогда отличались?), чтобы не то что безумные капиталы нажить, но хоть как-то существовать. Впрочем, Жохов всё же больше по капиталам. Мыслит масштабнее, чем тот же середнячок Шубин, но мощностей ему для ворочания крупными делами не хватает. Однако и мелкие его делишки автор описывает с таким азартом, что следишь напряжённо, всем сердцем переживая за этого не самого хорошего, в общем, человека.
Параллели между двумя авантюристами очевидны, да Юзефович сам (и не раз) на них указывает. То же и с главной идеей романа о журавлях и карликах: о бессмысленной, тупой агрессии, которая заставляет людей снова и снова начинать очередную «войну». Красной ниткой идеи, крупными стежками шито тело романа — не заметить, не разобрать сложно. Но при этом ненавязчиво. Получилась такая серьёзная литература для «первоклашек» — есть о чём подумать, но и за голову не приходится хвататься, пытаясь осознать мысли автора.
И максимально меня зацепила очень точно переданная атмосфера 90-х. Большей частью речь идёт о 1993 годе, богатом на потрясения. Сама я то время вряд ли помню точно — маловата была, но в нашей глуши те 90-е чувствовались долго. 90-е серые, беспросветные, ненадёжные, как мартовский лёд, когда прошлое уже свалилось с обрыва в пропасть, а будущее закрывал густой дым сожжённых мостов. Моё ощущение от эпохи на сто процентов совпало с настроением книги, такая тоска и безнадёга, что хоть плачь, но плакать-то не успеваешь, а успеваешь только крутиться между Сциллой и Харибдой нового бизнеса и новых дельцов вместе с Жоховым. Но даже если не думать о борьбе, о горечи, эту книгу можно читать как просто приключенческий роман — и тоже будет интересно.

Вера ДОРОШЕВА