«Относиться к пациентам нужно так, как хотела бы, чтобы относились к тебе или твоим близким».

Этой почти библейской заповедью руководствуется Елена Безляк, заведующая неврологическим отделением для больных с острым нарушением мозгового кровообращения республиканской клинической больницы имени Г.Я. Ремишевской, главный внештатный ангионевролог министерства здравоохранения Хакасии. И молодых коллег учит этому.
Без сердечного подхода к больным, а они у Елены Владимировны как на подбор — тяжёлые и беспомощные, как дети, в самой гуманной профессии делать нечего.

И спрос с тебя строгий

— Сейчас, спустя годы, могу с уверенностью утверждать: моя работа — моё призвание, — в искренности Елены Безляк сомневаться не приходится. — А ведь когда-то мечтала о карьере учительницы, очень люблю детей. Каждый ребёнок — целая вселенная. У меня самой растут три дочери — Софья, Елизавета и Ангелина. Общение с ними — огромная ценность. Ещё и потому, что в силу профессиональной занятости уделяю им не так много внимания, как хотелось бы.
В день нашей встречи с Еленой Владимировной её старшая, 18-летняя Сонечка сдавала выпускной экзамен. Мама, хотя и старалась не подавать виду, за чадо отчаянно переживала. Как и за среднюю, 16-летнюю отличницу Лизу, которая нынче проходит итоговую аттестацию за девятый класс. Десятилетняя Ангелина уже «отстрелялась». У неё впереди — три месяца заслуженных каникул. К своим девочкам Елена Безляк относится трепетно, с нежностью и пониманием. Многое разрешает, оставляя за ними право выбора, в том числе и профессионального. Хочет Софья стать менеджером? Пожалуйста! Лиза грезит о работе режиссёра? Бога ради!
— Мне такой возможности родные не предоставили, — поделилась Елена. — Строгая бабушка сказала: «Будешь врачом!» Пришлось соответствовать.

Посеешь привычку — пожнёшь характер

Маленькую Леночку, сколько она себя помнит, воспитывали по-спартански. Бабушка, Валентина Прокопьевна, возглавляла лабораторию на химическом заводе в Джамбуле. Требовательная к себе, она и внучке поблажек не давала. С ранних лет у Лены не было ни минутки свободного времени: работа по дому и на приусадебном участке, музыкальная школа и бальные танцы, а ещё оценки — только отличные. На летних каникулах, по настоянию бабушки, девочка много читала, писала диктанты и решала задачи. А так хотелось поиграть с ребятами на улице! Но на «погулять» ей выделяли вечер, да и то не каждый: час отдыха требовалось заслужить.
...В пятилетнем возрасте с Леной случилось страшное — напала соседская собака. Как на грех, мама и бабушка об этом узнали не сразу: в этот день прооперировали дедушку, малышка находилась на попечении тёти.
— Немецкая овчарка сорвалась с цепи, повалила меня на песок и стала рвать зубами лицо, но её оттащили, и тётя увезла меня в больницу, — сдерживая дрожь в голосе рассказала Елена Владимировна. — Сейчас, по прошествии времени, думаю, что псина загрызла бы меня, но, видно, у Бога на меня имелись свои планы. И то, что сейчас спасаю жизни людей — это просто дань за моё чудесное спасение.

Испытание Сибирью

В начале 1990-х семья Лены переехала из Казахстана в Сибирь: когда-то дружная Страна Советов разваливалась на куски. Бабушка приняла решение вернуться на родину в Красноярский край. Восьмиклассница в политику не вдавалась, ей хватало своих проблем.
— За одну четверть пришлось сдавать годовую программу по черчению — в джамбульской школе такого предмета не было, — рассказала Елена. — Поблажек мне не сделали, так же как и в минусинской музыкальной школе. Чтобы доучиться последний год, сдавала экзамены.
Пока бабушка и дедушка строили дом (мама оставалась какое-то время в Казахстане), 14-летнюю девочку приютила родная тётя. Все летние каникулы Лена хлопотала по хозяйству, готовила на всю семью. Привычная к труду девочка не жаловалась. Гораздо труднее приходилось в новом классе сносить косые взгляды и обидные прозвища за метку, оставленную собачьими зубами.
Зимой Лена заболела: развилась аллергия на холод, потом «прицепились» бронхит и пневмония. И тем не менее девушка смогла окончить одиннадцать классов с серебряной медалью, подготовиться к экзамену по биологии и поступить в Сибирский государственный медицинский университет в Томске.
Первые два года в вузе тоже дались непросто. Учебник — один на всю группу, о ксероксе даже не мечтали. Старшекурсница, с которой Лена делила комнату, регулярно устраивала шумные посиделки. Только ночью, спрятавшись под покрывалом с фонариком, удавалось штудировать лекции и писать конспекты. Елена отправляла домой слёзные письма, а строгая родня требовала «взять себя в руки». Через шесть лет девушка окончила вуз. Из её группы до финиша дошли лишь двое.
Интернатуру Елена проходила в Томске по направлению «терапия»: вариант с акушерством-гинекологией бабушка не одобрила. Как оказалось, эти знания пригодились в дальнейшем.

Почти по Дарвину

Замуж Елена вышла в 23 года. Первый супруг, Владимир Безляк, поставил условие — жить и работать будем за границей. Ему, врачу-кибернетику, с отличием окончившему медицинский вуз, хотелось размаха. Молодая жена не спорила: Владимир старше, опытнее, его карьера в приоритете. Старшая дочь, Софья, успела родиться в Томске. А вот среднюю, Лизоньку, русские родители на чужбине чуть не потеряли.
— Первое время жили в Глазго — это крупный город в Великобритании, — рассказала Елена Владимировна. — Потом пять месяцев в Женеве, затем — в швейцарском Базеле. Владимир Валерьевич и сейчас там работает при университете. Старшая дочь с ним тесно общается, планирует получать образование. Я ей не препятствую — у каждого должен быть собственный опыт. Со своим менталитетом я за рубежом жить не смогла.
Не сразу, но довольно скоро Елена поняла: в Англии выживает сильнейший. Как в Дарвиновской теории эволюции.
— В садик детей за границей отдают в два месяца, — рассказала Елена Безляк. — Ребятишек принимают с температурой, с соплями, вшами и бог знает с чем ещё: родителям надо работать. Однажды пришла в садик за Соней, а она сидит в одних трусиках на голой земле. Притом что я — в пальто и сапогах. Воспитатель мне: «всё о'кей!», дескать, закаляется малышка.
В родильном доме молодую маму также ждал сюрприз. Там всё по-другому. Родильницу больше суток не держат: родила — освободи место другому.
Мне же пришлось задержаться на семь дней. Там я чуть не потеряла дочь по вине врачей. Сначала роды пришлось принимать супругу, а потом новорождённую искупали в холодной воде (у них так принято). К вечеру у ребёнка поднялась высокая температура, и мне сказали, что малышка умрёт. Представьте мой ужас — одна в палате с умирающей дочкой, муж с Сонечкой дома. Тогда я бы отдала всё на свете, чтобы оказаться в своей стране.
Курс антибиотиков сохранил малышке жизнь, но проблемы со здоровьем у неё остались до сих пор. При выписке медперсонал попросил русскую женщину научить их пеленать новорождённых. Заметили, что плотно завёрнутая в одеяло Лиза ведёт себя тихо, в отличие от других младенцев. А ведь изначально грозились привлечь к ответственности «за нарушение прав ребёнка»: тугое пеленание — ограничение свободы.
Когда в возрасте 11 месяцев у Лизы вновь возникли серьёзные проблемы со здоровьем, а добиться помощи от местных докторов оказалось очень сложно, Елена приняла решение возвратиться в Россию. Испытывать на прочность детей больше не хотелось.

Дома и стены помогают

В Минусинске Елена Владимировна вышла на работу в центральную районную больницу, научилась водить машину, получила сертификат невролога. Девочек на время учёбы в Красноярске пришлось оставить на маму и няню.
— Первый тромболизис провела во время суточного дежурства, — вспоминает врач. — Всю ночь не отходила от парализованной пациентки, у которой ещё и отёк легкого диагностировали. В результате — положительная динамика, женщина полностью поправилась.
Для Елены Безляк и сейчас нет большей награды, чем видеть счастливые глаза пациентов. Она стояла у истоков создания республиканского сосудистого центра, где сейчас принимают самых трудных пациентов, перенёсших сосудистые катастрофы.
— Помощь больным — моя миссия, — говорит Елена Безляк. — Хотя и отнимает время и силы: выполнять своё дело спустя рукава не приучена. Рядом со мной такие же преданные делу энтузиасты. За семь лет коллектив у нас несколько раз обновлялся: не выдерживают люди нагрузок. Неврологи в Хакасии — на вес золота.
Ночные дежурства у Безляк плавно перетекают в рабочие смены. Бывает, что сутками не появляется дома: «скорые» доставляют перенёсших инсульт с завидным постоянством. Нынешний май вообще выдался «урожайным» на больных — заняты оказались не только все 29 коек в отделении, но и шесть мест в реанимации. И тем не менее свою трудную, но такую необходимую работу Елена Владимировна не променяла бы ни за что на свете. И её профессиональный перфекционизм здесь только на пользу.

Елена ЛЕОНЧЕНКО