— Думал, артистки высокомерные. А вы такая искренняя, простая. Мало того, наша, киргизская актриса!
— Человек богат человеком. Вы сделали меня сегодня очень богатой! Как вы слушаете — это очень дорого...
Хакаску не упустите!
Такой диалог состоялся в конце почти трёхчасовой встречи в пресс-центре газеты «Хакасия», где с блеском в глазах общались заслуженная артистка РФ, народная артистка Хакасии Светлана Чаптыкова и представители национальной общественной организации «Народный улус киргизов Ордо». Повод, наверное, в случае взаимной симпатии и необязателен, но он был: 40 лет назад начались съёмки на киностудии «Киргизфильм» «Потомка белого барса». Светлана Семёновна сыграла тогда роль хоть и эпизодическую, но весьма запоминающуюся: её героине — Сонун — нужно было проскакать на коне по обрыву над ледяной горной речкой.
Здесь стоит особо отметить, что наши киргизские гости показали удивительную компетентность — они помнят каждый фильм родной сторонушки, до деталей, до фамилий, до атмосферы. Даже мелькнула мысль: не киноведы ли собрались? Собственно, эта встреча тоже стала кинофильмом в своём роде, который не описывать, а смотреть надо. Но пора вернуться к Сонун с белым конём...
— Я скакала сама, — отвечает Светлана на вопрос зала, — ведь выросла в деревне в семье чабанов, с детства на лошади. И всё же режиссёр Толомуш Океев расставил вдоль реки спасателей: «Лошадь пусть уплывёт, — не шутя шутил режиссёр-постановщик, — а хакаску держите, я не расплачусь за неё!» «Тебе не страшно?» — спросил он. «Я готова!» — отвечаю, слегка зажмурившись — там та-а-кой обрыв! Вот каким стал первый съёмочный день моего первого же киргизского кино.
— Светлана Семёновна, как вы вообще попали на «Киргизфильм»? И почему такое доверие к режиссёру? — заинтересовалась хором диаспора.
— Толомуш Океев отправил Темира Дюшекеева, второго режиссёра, «сватать» актёров по всем азиатским регионам страны. Так и познакомилась с Толомушем, этим гениальным человеком. Сколько лет прошло, а мы с мужем (Геннадий Чаптыков, заслуженный артист РФ и народный Хакасии. — Т.П.) все его цитаты, все афоризмы вспоминаем. Как-то, рассказывал Толомуш, в Москве по кинематографическому случаю встретились люди разных национальностей. Кавказцы похвастались: «У нас горячая кровь!» «А у нас — кипячёная!» — ни на секунду не задумался Океев... Человека же чувствуешь — отсюда и полная моя готовность спрыгнуть с обрыва, несмотря на риск. Понимаешь, за ним — как за каменной стеной.
— Что интереснее: театр или кино? — спросил Нурлан Турумбеков, председатель киргизской общественной организации.
— В кино всё натурально. К примеру, на крупном плане (что только в кино) вовсе не надо интенсивно хлопать глазами и делать гневное лицо. Меня этим тонкостям научил не только Ленинградский театральный институт, но и режиссёр Владимир Саруханов в фильме «Конец императора тайги». Так, переправа с конём через реку в «Потомке белого барса» потребовала нескольких дублей. И как-то раз конь споткнулся. Переснять? Нет — оставим, это и есть находка, настолько реальная, чтобы зрители — ахнули!
— Кстати, каждый день в Киргизии был дастархан, каждый день — баран, — мечтательно вспоминает Геннадий Чаптыков. — Один товарищ, впечатлённый Светланой, не грубо, а так по-деловому спокойно предложил: «Мы тебе отдаём сто баранов и «Жигули», всё новое. Ты езжай в свою Сибирь, а жену оставь». Сейчас вот думаю, — хохочет Геннадий Николаевич, — сколько тысяч я упустил! (Голос из зала: «Сегодня наверняка дали бы сто яков и джип!») Но, кроме шуток, я там словно в родную Хакасию попал, приезжаю в тот же Нарын: люди простые, искренние, открытый народ!
Гости радостно кивают: всё так! Подарили Светлане Чаптыковой сигедек: «Настоящая киргизка прямо!» А голову нашего главного редактора Марины Алехиной украсила киргизская войлочная шапка. Ну и национальный десерт: налетай, кто хочет.
Страдания по кумысу и не только
Нурлан Турумбеков при полной поддержке земляков скромно так сказал: «Для Киргизии Светлана Семёновна больше сделала, чем мы все!» Да и где она, «граница» между народами? К тому же... «Мы живём в Хакасии долго, уже вполне адаптированные хакасы, точнее, татары, ещё точнее — енисейские кыргызы... Считай, один народ». В нашей республике киргизов более пяти тысяч, и, по словам Нурлана: «Если бы побольше народу пришло на встречу, пять антрактов надо было бы делать». Как не исчерпать и общих тем. Например...
— Мы научились в Киргизии даже юрты ставить, — вспоминает интересные навыки Светлана. — А жилище без гостеприимства — не дом вовсе. Мы с Геннадием во время съёмок у одной бабушки жили. Она спала на полу, а мы на кровати. Вот такое несговорчивое на уговоры гостеприимство. Как они, бабушки, относились к нам! Около семи утра, а ты уже на съёмочной площадке, на горе, где тоже юрты стоят. И тут же нам, как долгожданным гостям, кумыс предлагают. Я потом страдала по кумысу, он особую силу даёт.
— И в голову ударяет чуть-чуть, — уточняет Геннадий Николаевич. — Вспоминаю, как Толомуш Океев искал мальчиков для фильма: «Вы мне найдите худого, они же голодом живут!» Но — облом. Пацаны все как один — щекастые и румяные: горный воздух, мясо... «Ну пусть хоть щёки парню гримёры замажут!» — махнул рукой Океев... Съехались на съёмки, считай, со всей России каскадёры — важные, крутые. И решили устроить соревнования между чабанами и каскадёрами. И что вы думаете? Чабан — такой маленький — под лошадь пролез и взял козлёнка, чего не получилось у каскадёров. Местные парни выиграли. Мы так орали! Болели как за своих.
— Знай наших! — смех в аудитории.
— Вот и Океев сказал: «Спасибо, мой народ не подвёл!»
И — в диалоге один из представителей диаспоры, молодой ещё парень: «Я смотрел все фильмы с вашим участием, Светлана Семёновна. Богатая вы духовно и с богатыми житейскими историями. Вы не работаете, вы служите людям. Как энергоноситель. Мне нравится, насколько позитивно вы говорите о нас, киргизах. Неужели у вас в Хакасии все такие люди живут?»
— И у вас! — уверила Светлана Чаптыкова. — Впервые в Киргизию наш театр приехал на гастроли в 1964 году со спектаклями «Материнское поле» (и «Отелло»). Встречал сам Чингиз Айтматов, дарил актёрам свои книги с пожеланиями. У нас с вами общая любовь к этому замечательному писателю! Уже позже и я с ним созванивалась несколько раз по поводу постановки спектакля «И дольше века длится день» режиссёра Эльзы Коковой. (Кстати, красноречива и такая «деталь». Когда Толомуш Океев заболел, то был рад, что его лечит профессиональный врач — хакаска по национальности).
Зал оживился: звучали названия знаменитых романов Айтматова. Читают — все. И — всё!
— А ваши, Светлана Семёновна, первые впечатления о нашей земле?
— Первый раз я была на гастролях в 1980 году. Помню, вышла на балкон в гостинице и ахнула: горы, да какие, боже мой! Земля не очень плодородная, тем не менее практически везде цветут сады! Ну такие вот люди — трудяги. Один председатель колхоза рассказывал о каждом своём рабочем: будто песню пел. И с таким уважением к старшим... А уж как нас встречали!
— Даже в дастархане у местных я многому научился, — дополняет Геннадий, — например, пока едим — никто не отходит от стола. Это уважение не только к добытой трудами пище, но и к хозяевам. Мы же это немного подзабыли.
— Тем более молодёжь?
— Нынешняя молодёжь более практично, более реально смотрит на жизнь, — говорит о театральной «поросли» Светлана Семёновна. — Мы же и на традициях, и на сказках выросли. «Эта гора может сдвинуться?» — спрашивала я бабушку. «Да, палам». В детстве меня ни разу не поругали, не побили. Звали «богатырка моя». А ведь как назовёшь ребёнка, так он и «поплывёт» в жизнь (не то что «дурак, куда пошёл!») Когда случались трагические ситуации в жизни, я думала: «Э, нет!» Тебе бабушка с дедушкой говорили, что ты алып, значит, и эту беду преодолеешь. Может, потому мне очень дорога моя вторая работа на «Киргизфильме» — главной героини в «Лунной ведьме».
В облаке белых треугольников
Наши киргизские гости смотрели (и неоднократно) фильм «Лунная ведьма» хорошо знакомого им режиссёра Бакыта Карагулова. Но читателей «Хакасии» стоит коротко познакомить с сюжетом. Киргизский аил. Шестилетний Эркин думал, что война пришла потому, что Лунная ведьма спустилась на землю сеять зло. Мальчик стал учиться, чтобы самому написать письмо отцу на фронт. И однажды он увидел сон: быстрое облако белых треугольников детских писем летело по воздуху наперегонки с ним, Эркином.
— Я играла Асылкан, мать мальчика, — рассказывает Светлана о своей любимой роли. — Подобрался замечательный актёрский состав. Отлично играл маленький Изобар Дуйшеналиев (Эркин). Не могу не сказать о легенде киргизского театра и кино Алиман Джангорозовой — в фильме она бабушка Марджан. Алиман в двух фильмах была, можно сказать, моей крёстной матерью. Я ведь по полгода жила в Киргизии. «А что у тебя глаза такие, Светлана, — говорила Алиман. — Плакала?» — «Плакала. Ведь дома у меня муж и сыновья». И хлопотала, чтобы меня отпустили на два-три дня слетать в Абакан. На съёмки приносила пирожки, ещё что-то домашнее и вкусное. Погладит меня... Я ей бесконечно благодарна.
— А тема фильма очень близка мне, — продолжила о своей роли Светлана Чаптыкова. — И такие вот говорящие детали: Асылкан долго смотрит на конское седло мужа, ведь седло должно быть под мужиком, а не на стене висеть... Она верит, что муж вернётся. Даже получив похоронку — верит и ждёт.
Тут и нашим гостям было что рассказать. Оказалось, что у некоторых родные не только воевали в Великой Отечественной, но кое-кто даже в съёмках участвовал...
— Светлана Семёновна, случался ли на съёмках «Лунной ведьмы» экстрим? — заинтересовалась диаспора.
— Снимали мы зиму, но в это время оператора-постановщика Манаса Мусаева, потрясающе интеллигентного, чуткого человека, уехавшего в Кабул, заменял другой. Манас вернулся, просмотрел, и материал ему не понравился. Ну что ж, вывалили на нас из пожарных машин огромное количество белой пены — снег получился. А на дворе — 40 градусов жары, и мы целый день бегали в этом зное тепло одетыми. А ещё — незабываемо! Манас Мусаев позволил мне сесть в вертолёт — рассыпать треугольники белых писем из сна Эркина. А какая красота открывалась с этой высоты...
— Мне запомнилась и картина с вашим участием «Сошлись дороги», — напомнил Нурлан Турумбеков.
— Это было третье моё кино на «Киргизфильме», режиссёра Артыка Суюндукова, — подхватывает тему актриса. — Помню, привезли как-то волков, выращенных «вручную», их, по сюжету, должны были выпустить, чтобы отстрелять. Но, во-первых, они всю ночь страшно выли в клетках, во-вторых, дрессировщики пытаются их выпускать — а волки ни с места. В-третьих, я ревела: «Не стреляйте!» Ну запустили их таки в кошару — ягнёнка задрать. А овца топнет — волк хвост подожмёт и убегает... И ещё там забавная сцена вышла, когда я, жена главного героя, лежала в постели больная. Муж приносит мне чай, а я уговариваю его не воровать... И вдруг в окно вижу «мужа» из предыдущего фильма. Я поперхнулась (дубль был испорчен) — ах ты, боже мой! Как будто меня застал мой настоящий муж с другим мужчиной. А он, предыдущий «муж», зашёл в перерыве: «Так значит, ты мне изменила?» Ну я тогда ещё не была тёртым калачом, чтобы ответить как следует. Оправдывалась: «Так это не я, это худсовет!»
— А если бы и я ещё зашёл? — смеётся Геннадий Чаптыков...
— И запомнилась, — говорит Светлана, — такая вот картинка из местной жизни. Стоит аксакал при отаре овец, важный, грозно спрашивает у «киношников»: «Что, киргизку не нашли? Платите деньги чужой актрисе!» Спокойно отвечаю ему по-киргизски, мол, я с Енисея. Тогда аксакал тут же: «Надо ей больше денег заплатить, потому что она издалека, с Енисея!»
— А киргизские актрисы ревновали?
— Отношусь философски: я бы на их месте тоже ревновала... Но, кроме шуток, в группе ко мне относились прекрасно. Знаете, мне всегда очень сложно расставаться — ну никак не могу...
Сложно было расставаться и участникам творческой встречи. Но сказано — до свиданья! Впереди ещё много хакасско-киргизских встреч — по поводу и без, достаточно взаимной симпатии.
Татьяна ПОТАПОВА
