Когда-то эта дорога была такого качества, что лесовозы с длинными прицепами, гружённые хлыстами тяжёлого листвяга, могли соревноваться в скорости, обгоняя друг друга, торопясь разгрузиться, чтобы опять в рейс. Теперь же приходится обруливать бугры, камни, торчащие на колее, тормозя перед лужами, дабы не окатить себя грязной жижей. Местами можно было свернуть с основной дороги на накатанный объезд, где поменьше камней, ям. Ехать по неотсыпанной колее всё-таки значительно мягче: дорожка напрямую пересекала лесные поляны, петляя меж деревьев. Каждодневные монотонные эти поездки вызывали всякий раз то ли воспоминания, то ли размышления…
Конец дня. Но солнце ещё висело высоко над горой, слепило глаза. А совсем, как казалось, недавно, прошедшей зимой, дорожка эта была забита снежными сугробами и извивалась по лесу белой нетронутой лентой. Всё повторяется в каждом новом природном круге: снегопады, ясные дни, когда чистый, ещё не запылённый снег сверкает на солнце алмазными россыпями, звенящие морозы, такие, что деревья потрескивают и стонут, будто просят пощады у лютой зимы, метели и бураны, накрепко забивающие дороги, внезапные недолгие оттепели...
Бесконечно долгими кажутся зимы. И каждый год ждёшь, когда солнце, с каждым днём поднимаясь всё выше, теплом своим согреет замороженную землю. Потемнеет снег, утратив своё сверкание, а вокруг деревьев и вовсе протает до земли. На открытых склонах гор весеннее тепло напитает растаявшей влагой ещё не проснувшуюся землю. Постепенно снег сходит и в лесу. Лишь в глубоких распадках да на северных склонах логов лежит он рыхлыми, мокрыми сугробами до конца весны, а по ручьям да речкам и в середине лета порой белеют грязные пятна льда.
Но только чуть прогреется под весенним солнцем земля, сквозь пожухлую прошлогоднюю траву пробиваются первоцветы. На лесных прогалинах зелёными стрелками появляется кандык — собачий зуб, раскрываясь солнцу своими фиолетовыми лепестками, а за ним и черемша, излюбленное весеннее кушанье медведя. Открытые косогоры окрашиваются синим. Это пушистые, ещё не раскрывшиеся бутончики лютика, прострелом его ещё называют, или сон-травой. В этот период на открытые склоны гор часто выходят косули, маралы. Люди говорят: «На лютик животные выходят. Поедая цветы, лечатся от паразитов». За лютиком появляются жёлтые бутоны стародуба — адониса, растущие небольшими куртинками. И тут же поляны загораются яркими оранжевыми цветами: это жарки, или купальница. А у косуль весенняя миграция. Они двигаются выше в горы, где меньше гнуса, к местам глухим и укромным — там у них появляется потомство.
Из прогретой земли корни деревьев, кустарников впитывают талую влагу. Начинается сокодвижение. Проснувшиеся муравьи облепляют стволы берёз, особенно там, где из трещин в коре выделяется сладковатая жидкость. Да и птицы не прочь полакомиться сладким соком. Серые комочки, мелкие птахи поползни, вверх-вниз снуют по стволам берёз, склёвывая повисшие на чешуйках коры капли. Косы берёз окрашиваются в слегка коричневатый цвет, появляются первые клейкие листочки. Свершается чудо зарождения новой жизни…
С каждым днём тайга становится более зелёной, менее прозрачной, непросматриваемой. Буйство весны, радость пробуждения природы к началу лета стихают. После долгих длинных ночей, после долгого ожидания весны лето кажется скоротечным. Его всегда кажется мало, не успеваешь насытиться, наполниться теплом и светом, вобрать, впитать его в себя с запасом, чтобы хватило на весь следующий природный круг, выдержать и пережить испытания будущей осени и зимы. Дневная жара заставляет прятаться в тень. И меж ранними рассветами и поздними сумерками солнце высоко и долго движется по небосводу. Но с каждым днём неумолимо нарастает предчувствие приближающегося господства ночи. Земля же пока ещё поворачивается к солнцу, и оно движется к своей верхней точке — когда воцарится, хоть и ненадолго, самый длинный день. За ним каждый следующий будет на какой-то миг короче предыдущего.
…Солнце коснулось верхушек деревьев на дальней горе. Машина ныряла в очередную яму, выезжала из неё, затем проваливалась в следующую, поэтому казалось, что светило то прячется за горой, то поднимается над ней. В открытое окно потянуло вечерней прохладой. Остановившись на широкой поляне, заглушив двигатель, я вышел из машины в сырую вечернюю траву. Прошедший день был тёплый, но как только солнце скрылось за горой, в воздухе запахло лесной сыростью, и вдоль реки Уйбат потянул прохладный ветерок. Облокотившись о капот автомобиля, я смотрел на догорающий закат. Заканчивался день.
Заканчивался самый длинный день в году.

Валентин БЕРЕЗОВСКИЙ
Усть-Бюр
Усть-Абаканский район