Окончание. Начало в № 158 – 159 от 22 августа
У Василия Кирбижекова были творческий взлёт и падение: случайное, с вертолёта, при съёмках фильма «Вертикаль». Несмотря на травму, он успел снять свой шедевр — «Угрюм-реку».
Друг доброй памятью…
Василий Кирбижеков поступил во Всесоюзный государственный институт кинематографии в 1951 году. Анатолий Заболоцкий в 1953-м не прошёл по конкурсу и заторопился домой, в Абакан. И вот тогда Василий добился встречи у знаменитого кинорежиссёра Ивана Пырьева — похлопотать уже не за себя, а за друга.
… Василий Кирбижеков не ограничился походом к Пырьеву. Он каждую неделю присылал новому другу-земляку письма, которые были своеобразными инструкциями для поступления. «Когда я прошёл по конкурсу, — вспоминал впоследствии Заболоцкий, — Вася буквально прыгал от радости не меньше меня, и впоследствии, на первом курсе, по-товарищески опекал, уводил от недобрых «друзей».
… Время прошло, и Анатолий Заболоцкий в Абакане, где на улице Ботанической жили его родители, на чердаке всю эту переписку оставил. С 60-го года, после окончания ВГИКа, новоиспечённый кинооператор Заболоцкий уехал работать на «Беларусьфильм», и до 1969 года у него не было времени уйти в отпуск. Заканчивал одну картину, включался в работу над другой. А затем, после наводнения в Абакане, его родители продали дом, и письма пропали.
Анатолий Дмитриевич рассказал однажды: «Появляясь в Абакане, всегда прохожу по проспекту Ленина до областной, теперь уже республиканской больницы. Буквально напротив находится Ботанический переулок. А когда вижу второй дом с правой стороны под номером четыре, где мы жили, больше всего хочу подняться на чердак. Я верю в чудо: вдруг всё цело, и в одном из мешков — письма Васи Кирбижекова. Ведь наша переписка длилась пять лет…»
Я решил побывать в бывшем доме родителей Анатолия Заболоцкого. Дверь открыла женщина лет шестидесяти. Опрятная, с доброй улыбкой. Я объяснил ей, кто я и зачем, добавив: «Может быть, всё-таки на чердаке что-то осталось от прежних жильцов?»
Елизавета Устиновна Руденко только развела руками: покупала она этот дом не у родителей Заболоцкого, а у следующих жильцов.
Домой бы, на родину!
Уже тогда, в первые годы своей профессиональной работы, Василий Кирбижеков пророчил народную славу Василию Шукшину. Для этого, согласитесь, надо иметь интуицию!
Ох, как они оба всей душой тянулись домой, в Сибирь. Шукшин, устав от московской суеты, иногда говорил Василию: «Поедем, земляк, домой, я на берегу Катуни построю баню и буду писать и писать…»
Когда Василий Макарович 2 октября 1974 года внезапно умер на съёмках картины «Они сражались за Родину», Василий Кирбижеков находился в Одессе. Дорожа дружбой с алтайским самородком, коим являлся Шукшин, тут же ринулся в Москву. Его тёзка лежал в зале, в гробу… Маленькие несмышлёные дочери писателя, Маша и Ольга, ещё, вероятно, не осознавали, что случилось, и бегали по залу.
Вологодский гость
Среди друзей Кирбижекова был и Виктор Астафьев. Об этом рассказала мне Клара Сунчугашева. Писатель родом с Енисея сам явился на Свердловскую киностудию познакомиться с Василием, но, не застав его, оставил записку с приглашением прийти в гостиницу.
Астафьев рассказывал земляку-сибиряку о том, как ему работается в Вологде, в небольшой избушке. «Она у меня почти как конура, — не то в шутку, не то всерьёз говорил Виктор Петрович. — Жена подаёт мне борщ или суп в небольшое окошко в двери. А я… я всё пишу и пишу и никого видеть и слышать не могу и не хочу». Клара Ефимовна добавила, что когда Василий Ильич умер, а она после похорон оказалась в Красноярске, то её всё подмывало съездить в Овсянку к Астафьеву. Но в конце концов постеснялась.
Ждите писем!
Как-то раз Василий Кирбижеков в пору работы на Свердловской киностудии в одном из писем поделился планами: «Вначале я работал ассистентом операторов кинофильмов «Во власти золота», «Очередной рейс». Самостоятельно стал снимать как оператор-постановщик фильм «Пора таёжного подснежника». Этот фильм в Минске, на Всесоюзном фестивале, очень хвалили за операторскую работу и дали диплом второй степени.
С творческим подъёмом теперь снимаю фильмы «Ждите писем», «Длинный день». Сейчас работаю с режиссёром Я. Лапшиным над фильмом «Когда впереди счастье». Съёмки проходят на Урале, около Свердловска».
Он обещал и дальше писать письма на родину.
На Свердловской киностудии после фильма «Пора таёжного подснежника» он успел снять «Угрюм-реку», а затем начались трудные дни. Тем не менее… Именно фильм «Угрюм-река» по роману Вячеслава Шишкова до сих пор считается вершиной операторской деятельности Василия Кирбижекова. Он работал над ним увлечённо. Лента, выйдя на экран, произвела потрясающее впечатление на всю страну.
Неудачный полёт
Анатолий Заболоцкий рассказывал: «Это был яркий метеор хакасского народа. В Свердловске у него случилась семейная трагедия. Он взял в жены дочь большого партийного начальника. И, как человек ершистый, бескомпромиссный, не сошёлся в идеологических воззрениях с тестем. И тот его просто вышиб из города.
Был развод, прерывание творческих связей со Свердловской киностудией. Постарался, очень постарался партийный тесть.
Василий вынужденно уехал в Одессу.
«По пути на Одесскую киностудию в 1969 году Василий Кирбижеков остановился в Доме творчества кинематографистов в Болшеве, — вспоминал Анатолий Заболоцкий, — где в то время Василий Макарович Шукшин и я работали над сценарием фильма «Степан Разин». Снимок, на котором запечатлены Шукшин, Кирбижеков и Заболоцкий в Болшеве, сделал оператор Вильнюсской киностудии Альгис Моцкус, а организовал его, между прочим, он, Кирбижеков.
Приехав в Одессу, он сразу согласился провести натурные съёмки в горах с вертолёта…
Охотников, кроме него, не нашлось: нужна была храбрость, когда, например, оператора привязывают к вертолёту. А он летал, делал классные съёмки. И однажды вертолёт этот упал с высоты 400 метров. Васю очень сильно ударило по голове. Четыре месяца он пролежал в больнице. И работать полноценно потом уже не смог. Пошёл, как говорится, на убыль...»
В свой приезд в Абакан в середине августа нынешнего года Анатолий Заболоцкий сказал мне: «Фотография, где возле обломков вертолёта в Приэльбрусье стоит чудом уцелевший, улыбающийся и гордый Кирбижеков, только что ускользнувший от смерти, осталась в моём архиве там, на чердаке дома
№ 4 на Ботанической улице Абакана. Так почему бы не назвать эту улицу его именем? Ведь и школа, где он получил аттестат зрелости, тоже практически рядом».
Я хорошо запомнил один момент из беседы с Кларой Ефимовной Сунчугашевой, касающийся одесской драмы. Она рассказала, что когда они с Василием поехали на Кавказ отдыхать, то он встретил там совершенно случайно тех самых вертолётчиков, с кем потерпел аварию в Приэльбрусье. Вспомнили, конечно, Высоцкого...
Рукописи всё же горят…
Хакасский оператор работал двенадцать лет без отпуска. Заканчивая один фильм, подписывал тут же контракт на съёмку другого. «Работал за троих», — вспоминал впоследствии доктор исторических наук Я.И. Сунчугашев.
За фильм «Игра без правил» с Юрием Соломиным в главной роли Василий Кирбижеков получил премии от парткомов Уральского и Московского КГБ. Имел почётные грамоты за многолетний труд в кинематографии СССР, знак «Отличник кинематографии СССР», знак «50 лет Совкино». Его пригласили на первый съезд кинематографистов СССР, проходивший в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца.
Иначе он не умел работать. За свою рано оборвавшуюся творческую жизнь Василий Кирбижеков снял девятнадцать полнометражных и несколько документальных фильмов, среди которых «Погоня», «Белый взрыв», «Шестнадцатая весна», «Дубравка», «Самый сильный», «Здравствуйте, доктор!», «Алло, Варшава», «Рязанские бабы», «Круиз» и другие.
Через объектив своей камеры он выбирал лучшие ракурсы для Василия Ланового, Людмилы Гурченко, Армена Джигарханяна, Юрия Соломина, Владимира Высоцкого, Ольги Аросевой и других ярких артистов.
Познания Кирбижекова в живописи, музыке, поэзии, литературе, восточной философии, медицине удивляли многих. Он отлично читал стихи Мандельштама, Бунина, Ахматовой, Цветаевой, Пастернака, Белова, Волошина…
Кирбижеков написал книгу, потом сжёг рукопись…
Может, это была минута отчаяния, неверия в себя, начавшая свой отсчёт от вертолётной аварии в Приэльбрусье? Как ни крути, а слова Ивана Пырьева, сказанные Василию Кирбижекову и его другу Анатолию Заболоцкому, стали для него пророческими: «Кино — дело заразное, но гиблое».
… Рядом с Василием в нужную минуту не оказалось близкого человека.
Кто-то, пусть и по-дружески, посмеялся над его рукописью. Но этого, увы, хватило. Там, в Алма-Ате, на 47-м году жизни он и нашёл свою смерть. Точнее, она нашла его. Случилось это 5 января 1982 года…
Валерий ПОЛЕЖАЕВ
