Новость о том, что министерство культуры Хакасии возглавил Леонид Ерёмин, гражданским обществом республики была принята на ура.

Известный историк, археолог, музейщик, человек, стоявший у истоков возникновения Хакасского республиканского музея под открытым небом, который в народе называется просто «Казановка», автор десятков работ по проблемам музееведения и сохранения историко-культурного наследия народов Сибири, он пользуется заслуженным уважением. Соцсети и остервенелый «Фейсбук», за время выборной кампании превратившиеся в рис­талище для выражения разнополярных мнений, 25 декабря при известии о новом назначении в культурном министерстве одновременно будто выдохнули: «Класс!»
И сразу в обсуждениях посыпались поздравления, причём большинство даже не в адрес нового министра — друг друга поздравляли. Действительно, культурная отрасль в последние годы доказала как свою архиважность для всех без исключения процессов, происходящих в обществе, так и то, что рулить ею должен не случайный человек, а грамотный профессионал. Ерёмин под эту категорию подходит стопроцентно. Да и человек он — каждый, кто знаком, да и не знакомые скажут — хороший.
Но быть профессионалом, хорошим человеком и одновременно хорошим чиновником-управленцем (в этом случае мы употребляем это слово в его правильном значении, синоним которому словосочетание «ответственный за свою область деятельности человек») не так, согласитесь, просто.
Удаётся ли министру совмещать «это вот всё», какие задачи в области культуры Ерёмин считает первоочередными, а для каких существует перспектива и даже есть время для разбега? И вообще, как сейчас обстоят дела в культурной отрасли, чего нам ждать, где — догонять? Об этом и многом другом — наш разговор.

Идти вверх всегда тяжелее

— Леонид Валентинович, назначение вас министром культуры вызвало в обществе прилив энтузиазма — это факт. Как факт и то, что полтора года, после отставки одного из лучших министров культуры в российских масштабах — Светланы Окольниковой, республика находилась в странном анабиозе. Многое, что делалось в прежние годы, провисло, что-то истончилось, что-то исчезло вообще. Будем восстанавливать, «догонять и перегонять»? И будем ли?
— Действительно, ситуация в культурном ведомстве достаточно сложная. Светлана Окольникова лучший менеджер в сфере культуры вообще, и Хакасии несказанно повезло, что она много лет работала и продолжает сейчас трудиться на её благо. Сравнивать здесь категории я бы не решился — для этого необходимо много работать. Как управленец я, безусловно, ей уступаю, но и у меня есть свои плюсы. Надеюсь, что в сложившихся условиях нам удастся переломить ситуацию. Надеемся идти вверх — это тяжелее. Вниз — как с горы, можно быстро и не задумываясь враз улететь на многие годы назад. Будем восстанавливаться.
Главное, что произошло за последние полтора года — прервалась связь с Федерацией. Само пространство культурное просело.

— То есть произошло некое обратное волшебство, и яркий и большой мир по ряду причин, не исключая и субъективных, вдруг съёжился и поменял цвет на серый?
— Можно сказать и так. Светлана Окольникова была единственным министром в прежнем правительстве Хакасии, который участвовал в международных проектах. Она с заместителем министра Российской Федерации была куратором проекта «Великий шёлковый путь».
Такого у нас больше не было. Поэтому во всех делах и начинаниях, связанных с темой поддержки Федерации, проседание произошло немедленное. У нас сразу и заметно уменьшилось количество значимых проектов и событий в культурной жизни.
Единственный «плюс» — естественно, в кавычках, который я вижу в том, что произошло — появилась почва для сравнения. Мы поняли, что было хорошо и стало хуже, и для начала нужно хотя бы вернуться в то время, в котором было хорошо. Поэтому нужно потихоньку — быстро всё равно не получится — восстанавливать наработки Светланы Анатольевны Окольниковой. Более того, она не отказывается, мы уже совместно реализуем несколько проектов, в том числе и эколого-этнический фестиваль «Чир Чайаан».
Однако нам необходима скорость — ведь культура республики не только «провисла», но и стала запаздывать. Нужно двигаться дальше. Наша отрасль ведь не стоит на месте. За это время активно развиваются её формы, обильно идёт плановая работа. Мы уже опаздываем немного. Я смотрю, как технически, технологически развиваются Красноярский край, Кемеровская, Томская области с точки зрения включения информационных технологий в сферу культурного пространства. Они нас намного обгоняют. Нужно догнать. Важно выходить на новые формы работы.

Театральные события года

— Успели ли мы зайти в новые федеральные программы?
— Да, у нас всё относительно благополучно с национальными проектами по всем трём позициям: культурное пространство, творческие люди, цифровая культура. Заявки уже сформированы и поданы. Также министерством культуры России поддержана большая часть наших заявок по проведению Года театра в Хакасии. Во-первых, мы вошли в состав Всероссийского театрального марафона. В начале марта он стартует у нас и плавно перетечёт в другие регионы, которым мы передадим символическую эстафетную палочку.
Во-вторых, наш традиционный кочевой фестиваль «Белая юрта» пройдёт в назначенные сроки и позволит продемонстрировать театральные премьеры года на территории всей Хакасии. Это серьёзное профессиональное событие для актёрских коллективов и театралов.
Министерством культуры России поддержана вторая очередь реконструкции драматического театра (речь идёт о сумме 180 миллионов на 2019 год). Работы начнутся в июле и продлятся год. С одной стороны, нам опять в течение года придётся жить без этой важной сценической площадки, самой большой на сегодняшний день в Хакасии. С другой стороны, жители республики и юга Красноярского края получат возможность зайти не просто в отремонтированное, но в современное, реконструированное с соблюдением новейших технологий здание театра. Это здорово! Театральное искусство развивается технологически, от этого никуда не уйдёшь, это требование времени. Ну и, естественно, творческого простоя во время реконструкции у трупп Русского и Хакасского театров не будет — довольно чётко отработана гастрольная программа обоих театров, связанная с Хакасией, регионами юга Сибири и Алтае-Саянского региона.
Ну и, конечно, идёт подготовка к проведению юбилейного, Х эколого-этнического фестиваля «Чир Чайаан», бессменный организатор которого Хакасский национальный театр кукол «Сказка». Сейчас у них идёт утомительный период отсмотра спектаклей к фестивалю.
Вскоре проведём организационную встречу, подведём предварительные итоги отсмотров, составим план действий, чтобы быть готовыми на все 100 процентов. Форма фестиваля останется традиционной, но мы должны подумать, как всё полезное, что происходит в процессе фестиваля, стало более доступно всем любителям театра. Где будет возможно, постараемся онлайн-трансляцию запустить — чтобы весь мир видел, как у нас проходят спектакли, мастер-классы.
Интересных идей много. И на некоторые из них не нужны особенные затраты.

— Как будет решаться в театрах проблема кадровая? Здесь ведь постоянно необходима, если так можно выразиться, «свежая кровь» — и это не только актёры, режиссёры и художники, но и проще — более сильный стимул что ли, интерес, желание.
— Отмечу два момента. Первое — в этом году у нас оканчивают курс студийцы в Санкт-Пе­тер­бург­ской академии театрального искусства. Второе — в начале нулевых по театрам у нас работала определённая схема. Мы формировали базу данных и коллективно принимали решение по кандидатурам приглашённых режиссёров. Сложно пока обещать, но, думаю, можно вернуться к этому.
Но отбирать кандидатов нужно не по принципу: «Этот идёт хорошо, этот плохо», а включить анализ. Кто нам нужен, насколько его рейтинг высок, сможет ли он сработать в театре и увлечь нашу публику. Конечно, мы постараемся на следующий год заложить определённые ресурсы, чтобы можно было приглашать режиссёров. Отдаю при этом отчёт, что, как правило, театр должен воспитать своего.
Что касается стимула, то я рассчитываю на молодёжь, которая слегка «испорчена» высокими рамками питерского искусства. Если в начале нулевых можно было запечалиться, что мы оторваны от цивилизованного мира, то сейчас в XXI веке у нас больше возможностей для пополнения собственных представлений, как и что нужно делать благодаря информационным технологиям. В этом плане можно будет попробовать произвести внутреннюю перестройку работы театров на формирование базы данных по идеям и формам. Какой-то банк идей создать в области театра. Сейчас это практически бесплатно.

Ключ без права передачи

— Мы живём в Хакасии. Поэтому национальные культурные проекты — главное, если не первое, на что следует обращать внимание, говоря о культуре республики, о её возрождении?
— Действительно, развитие национальных культурных форм — очень важная тема. У нас получается, что, опираясь на те или иные мероприятия, осуществлённые учреждениями культуры, народ и оценивает её состояние. Перед республикой стоит важная задача сохранения хакасского языка.
Риски очень велики сейчас. По большому счёту, хакасский язык — одна из самых значительных ценностей, которой мы обладаем. Нужно все ресурсы культуры направить на то, чтобы язык не исчез. Ведь только он является ключом к национальной культуре как таковой, к культурному наследию и обрядовой культуре, к традиционным формам хозяйствования. Это основа.
На ближайшую перспективу нужно продумать, каким образом через мероприятия, связанные с культурой, можно приостановить процесс разрушения языка.
Это может быть то, чем занимаются сейчас Евгений Улугбашев и Вячеслав Кученов, имея в виду их реконструкции богатырских эпосов, «Алыптыи нымах».
Также необходимо выстроить принципиально новые взаимоотношения с ХакНИИЯЛИ, используя их научные наработки как источник базовой информации.
Более объёмно, более активно необходимо организовывать разнообразные национальные мероприятия для детей и молодёжи. В прошлом году хорошие результаты показал совместный с министерством образования проект «Чооным чылтызы» («Народные звёздочки»). Дети жили в юртах, говорили на родном языке, разрабатывали проекты по своим темам. И очень хорошо это удалось. Все без исключения проекты предпринимателями были разобраны под реализацию. В очередь за ними стояли, расхватывали как горячие пирожки. Вот это хорошая идея и стопроцентно правильный подход к теме популяризации национальной культуры среди молодёжи и возрождения некоторых элементов национальной культуры. Нам нужно разработать план, начать его реализовывать, после исследовать его исполнение, чтобы хакасская национальная культура, хакасский язык получили новый импульс к развитию.
Главный враг национальной культурной формы — это стилизация. Сама по себе вещь не опасная, если культура крепкая. Если культура слабая, стилизация как преобладание формы над содержанием будет её убивать.
Нам сейчас необходимо вырабатывать базовые элементы национальной культуры, которые станут ориентирами для устроителей мероприятий, как массовых, так и творческих. На сегодняшний день представление о национальной культуре слегка разное. Хорошо, что у нас есть экспертные советы по сохранению и развитию хакасского языка — но считаю, что этого недостаточно.
Необходима консолидированная межведомственная программа с чёткими границами, с перечнем мероприятий и пониманием источника финансирования.
Нам нужно понимать, что мы единственное место на земле, где можно и нужно говорить о сохранении хакасской культуры и заботиться о ней всерьёз. Только в Хакасии. Других мест для этого просто не существует.

Не обращаясь к варягам

— В заключение хочется вернуться к музейно-культур­ному комплексу, который, что странно, стал одним из раздражающих факторов во время выборных баталий. Столько лет велись разговоры о том, что археологической Мекке необходим музей для хранения тысяч экспонатов — а когда музей начал строиться, то стал больше объектом критики. Выпады продолжаются и сегодня. Но сейчас люди интересуются тем, когда же, наконец, огромный музейный комплекс начнёт работать в полную силу и мы сможем увидеть те самые 146 тысяч экспонатов в экспозиционных залах.
— Вообще с нашим музейным комплексом получилась история в некоторой мере парадоксальная. В 2018 году Владимир Путин издал указ, мы называем его «майским», в котором создание современных музейных центров с концертными залами — в числе приоритетов. Начато строительство четырёх таких комплексов, ближайший — в Кемерове.

— Но получается, что в Хакасии уже построен такой комплекс? Причём первый и пока единственный...
— В этом и парадокс. Мы действительно немного опередили решение главы государства — построили великолепный комплекс впереди России всей. Этим гордиться на самом деле нужно.
Теперь задача другая — нужно, чтобы он заработал в полную силу. Необходимы, безусловно, ресурсы, но, с моей точки зрения, то, что сейчас уже делается коллективом музея, является достаточно точным способом решения проблемы.
У нас есть договорённость о создании филиала Театрального музея имени Алексея Бахрушина. Есть — и об этом я ещё никому не говорил — договорённость о создании филиала Русского музея. Есть интересные совместные проекты с музеем Победы, с Эрмитажем. На сегодняшний день эти направления важные — совместные проекты позволят решить проблему больших пространств. Это важно ещё и потому, что экстраполируются не только предметы какие-то или копии этих предметов. Экстраполируются технологии и сюда приезжают высококлассные специалисты. А это уже условия для формирования собственной музейной школы.
Сейчас наш музей — можно вспомнить небольшое помещение, в котором он находился раньше — располагается в новом пространстве, которое нужно освоить. Это нелегко. Даже обычный переезд семьи в большую квартиру или новый дом требует определённого времени на «обжитьё».
А тут музей. И огромные просторы. Поэтому возникают определённые ограничения, которые пока не позволяют музею формировать полноценные экспозиционные пространства. Не хватает камерности, изолированности, поэтому музей сейчас сам пытается создать эти уголки, где уже можно что-то презентовать.
Но есть и вторая проблема, которая гораздо серьёзнее. Достаточно сложно втиснуть в абсолютно новую форму фонды и экспонаты музея прежнего, в том числе опираясь и на существующие музейные формы. Мы в некоторой мере (это только моё мнение, Андрей Иосифович Готлиб, возможно, с ним не согласится) оказались концептуально не готовы к выработке принципиально новой идеи. То есть прежняя вытянутая форма экспозиции сегодня нами размещается на нескольких этажах и разбрасывается везде. А что такое экспозиция? Это ведь драматургия в чистом виде. Это сформированная при помощи сочетания предметов мысль, идея. И если у этой идеи меняется пространство, её нужно перефразировать, изменить.
Быстро это не получилось. У нас есть сердцевина, основа — это зал каменных изваяний.
В этом году в День республики откроется этнографическая экспозиция.
И есть очень интересные идеи по созданию археологической экспозиции. Мне искренне нравится то, что делают наши музейщики. Идеология нравится. Это всё внутри коллектива, это на самом деле большое достижение. Мы не обращаемся к варягам, не пытаемся опереться на чьи-то мысли, заимствовать идеи. Только наши наработки. Строится логика, появляются новые связи экспонатов с другим пространством, другими масштабами.
Я думаю, что все на самом деле понимают, что это огромное достижение — наш му­зей­но-куль­тур­ный комплекс. И уверен, что и органам власти и общественности нужно приложить максимум усилий, чтобы музей через некоторое время действительно стал сердцем республики, важнейшей точкой на карте, которая истинно делает имя Хакасии, позволяя нам гордиться своей родиной.

Елена АБУМОВА

Лучшая хакасская «Сказка»

6 февраля 2019 года коллектив Хакасского национального театра кукол «Сказка» вошёл в десятку лучших театров страны для детей и молодёжи, которые получили благодарность Совета Федерации «За большой вклад в развитие отечественного театрального искусства и воспитание подрастающего поколения». Такой благодарности удостаиваются театры, постановки которых имеют ощутимое влияние на развитие театрального искусства страны.